Сани с колокольчиками
Домой можно было не спешить. Собираясь утром, я подумал, что могу задержаться, и насыпал Макрели сухого корма побольше, дня на два. «Может, не очень обрадуется, но хоть голодным не будет». Тащиться по дорожке домой, лезть через стенку совсем не хотелось. Да и сказать по правде, я не был уверен, что у меня это получится. Разговор с Нобору Ватая основательно меня вымотал. Тело налилось тяжестью, голова отказывалась как следует работать. Почему я всегда так устаю от него? Захотелось прилечь. Подремлю немного, отдохну, а потом можно и домой.
Достав из шкафа одеяло и подушку, я устроился на диване в «примерочной», потушил свет. Закрыл глаза и, засыпая, думал о Макрели. Мне хотелось уснуть, думая о нем. Хоть кот ко мне вернулся. Ухитрился как-то. Издалека, бог знает откуда. Своего рода благословение, не иначе. Лежа с закрытыми глазами, я вспоминал мягкие подушечки на кошачьих лапах, прохладные треугольные уши, розовый язычок. Воображал, как Макрель мирно спит, свернувшись клубком. Ладонь чувствовала его тепло, слух ловил спокойное дыхание во сне. Хотя я порядком перенервничал в тот вечер, но уснул довольно быстро. Глубоко и без сновидений.
Среди ночи я вдруг проснулся. Мне послышалось, что где-то вдалеке зазвенели колокольчики проезжавших саней, напомнив звуки рождественских мелодий.
Откуда здесь сани с колокольчиками?
Я сел на диване, пошарил по столику, пытаясь нащупать часы, которые снял с руки перед тем, как улечься. Светящиеся стрелки показывали полвторого. Что-то крепко я заснул — и не думал, что просплю так долго. Я сидел и напряженно прислушивался, но ничего не услышал. Только сердце напоминало о себе отрывистыми, еле слышными толчками в груди. Показалось, наверное. А может, приснилось? На всякий случай я решил осмотреть дом. Натянув брюки, на цыпочках двинулся в кухню. За пределами комнаты звон стал отчетливее. Точно — как колокольчики на санях. Звук, похоже, шел из комнаты Корицы. Я постоял немного у двери, напрягая слух, потом постучал. Видно, пока я спал, Корица вернулся. На стук, однако, никто не отозвался. Чуть приоткрыв дверь, я через щель заглянул в комнату.
В темноте, примерно на уровне пояса, плавал светящийся белый квадрат. Это был включенный монитор, а разбудивший меня звон колокольчиков раздавался из динамика компьютера. (Какой-то новый сигнал, раньше я его не слышал). Меня вызывал компьютер. Как сомнамбула, я сел напротив излучавшего сияние экрана и прочел:
Доступ к программе «Хроники Заводной Птицы» открыт.
Выберите документ (1-16).
Кто-то включил компьютер и открыл доступ к документам — «Хроникам Заводной Птицы». Кроме меня, в доме никого быть не должно. Выходит, систему привели в действие извне? Если так, то это мог сделать только Корица.
«Хроники Заводной Птицы?»
Легкий, мелодичный перезвон, напоминавший переливы колокольчиков на скользящих по снегу санях, не смолкал. Утро на Рождество, да и только. Похоже, меня торопили с выбором. Поколебавшись немного, я выбрал «восьмерку» — просто так, без всякой причины. Компьютер тут же затих, и на экране, словно свиток, развернулся выбранный документ.
обращений к странице:9575