«Твое невежество измеряется тем, насколько глубоко ты веришь в несправедливость и человеческие трагедии. То, что гусеница называет Концом света, Мастер назовёт бабочкой».
Слова, которые я прочитал в «Справочнике Мессии» накануне, были единственным предупреждением. День проходил, как обычно. Я стоял на верхнем крыле «Флита», заливая бензин в бак, и с удовольствием поглядывал на небольшую толпу желающих прокатиться.
Его самолет после посадки подрулил к ним и остановился, подняв своим широким винтом небольшой ураган. Но в следующую секунду раздался легкий хлопок, будто лопнула шина, и тут толпа сорвалась с места и побежала.
Шины на «Трэвэл Эйр» были в полной сохранности, мотор, как и за секунду до этого, тихонько урчал на холостых оборотах, но в матерчатой обшивке фюзеляжа у пилотской кабины зияла большая дыра. Шимоду отбросило к дальней стене, его голова свесилась вниз, а тело казалось совершенно неподвижным.
Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что Дональда Шимоду только что застрелили, ещё одно, чтобы бросить канистру, спрыгнуть на землю и рвануть к нему.
Всё было похоже на киносценарий, на сцену из любительского спектакля: человек с дробовиком в руках, убегающий вместе со всеми — он пробежал так близко от меня, что я легко мог бы дотянуться до него рукой.
Теперь я вспоминаю, что мне на него было наплевать. Во мне не было ни ярости, ни удивления, ни ужаса. Главное, надо было как можно быстрее добраться до кабины «Трэвэл Эйр» и поговорить с другом.
Казалось, что у него в руках взорвалась бомба. Кожаная куртка и рубашка на левом боку были залиты кровью и свисали лохмотьями, видны глубокие раны, словом, алое месиво.
Его голова упиралась в правый нижний угол приборного щитка, возле ручки зажигания, и я подумал, что если бы он пристегивался в полете, его бы так сильно не швырнуло вперёд.
— Дон, ты в порядке? — Глупее вопроса не придумаешь.
Он открыл глаза и улыбнулся. Его лицо было мокрым от крови.
— Ричард, как всё это выглядит?
Услышав, что он заговорил, я почувствовал огромное облегчение. Если он может говорить, если он может думать, то с ним всё будет в порядке.
— Слушай, приятель, если бы я не знал, кто ты такой, я бы сказал, что ты влип в историю.
Он не шевелился, только чуть-чуть повернул голову, и внезапно я снова испугался, больше его неподвижности, чем этого кровавого месива.
— Я не знал, что у тебя есть враги.
— У меня нет. Это был... друг. Лучше, чем, если б... какой-нибудь возненавидевший меня бедняга... навлек на себя... всякие беды... убив меня.
Сиденье и стенки кабины были сплошь залиты кровью — придётся немало потрудиться, чтобы снова отмыть «Трэвэл Эйр», хотя сам самолет практически не был поврежден.
— Должно ли так было случиться, Дон?
— Нет... — тихо сказал он, едва дыша, — но я думаю... мне нравится драма...
— Ладно, давай быстрее! Исцеляйся! Судя по размерам толпы, нам сегодня придётся много полетать!
Но пока я подбадривал его шутками, несмотря на все свои знания и понимание реальности, мой друг Дональд Шимода упал на ручку зажигания и умер.
В моей голове будто с грохотом что-то взорвалось, мир покачнулся, я соскользнул с крыла и упал в траву, залитую кровью. «Справочник Мессии» вывалился из кармана и раскрылся, ветер заиграл его страницами.
Я поднял его, не глядя. «Неужели этим всё и кончается?! — думал я. — И всё, что говорит Мастер, лишь красивые слова, которые не могут спасти его, когда на фермерском поле на него бросается какой-то жалкий бешеный пёс».
Мне пришлось прочитать трижды, прежде чем я смог поверить, что на этой странице было напечатано:
«Всё в этой книге может оказаться ошибкой».
обращений к странице:7597