Главная
Блоги
  Войти
Регистрация
     


Психология жизни

Последние 7, 30 поступлений.
Как полюбить себя и обрести успех в жизни
Вернись я все прощу
Переизбыток полезности
Как перестать есть на эмоциях?
Шесть причин слабости
Как увеличить пространство интерьера
Как создать мощный поток клиентов
 Дневник мудрых мыслей  Общество успешных  Страница исполнения желаний  Анекдоты без цензуры  Генератор Позитива
Партнеры проекта
 







Партнеры проекта
Психологическая литература > Последний секрет

Последний секрет

Автор:Бернард Вербер
Добавлено : 31.10.2007 12:54:00


Содержание
Акт 3. Сокровище у нас в головах (121-130)         [версия для печати]

121

Блестит солнце. Над Седьмым шоссе, среди цветущей мимозы, Щебечут птицы. Мотоцикл Лукреции летит вперед, обгоняя грузовики и лавируя между легковушками. Исидор придерживает свой шлем, ветер хлещет его по щекам. Волосы Лукреции взъерошены. Они проезжают мимо римских развалин, затем мимо других, куда более древних.

Американское компьютерное предприятие, изготовившее DEEP DLUE TV, решило устроить презентацию в Валлариусе, городке гончаров по соседству с Каннами. Ультрасовременные помещения высятся среди отреставрированных камней.

Лукреция привязывает свой мотоцикл к знаку, запрещающему парковку.

Истинный технократ, в отличном зеленом костюме, в рубашке и галстуке бежевого цвета, с короткой стрижкой, принимает их с живостью коммерсанта, типичной для хороших школ менеджмента: взгляд прямой, манеры неестественно открытые.

– Крис Мак-Инли, – сообщает он, протягивая сухую руку; рукопожатие его довольно сильно. – Мы гордимся тем, что принимаем парижскую печать в нашем провинциальном филиале, но, думаю, у вас нет причин отправиться в США, в Орландо, Флорида, чтобы посетить головную фирму и описать ее вашим читателям.

Лукреция встряхивает рыжей шевелюрой.

– Мы здесь для того, чтобы поговорить не о вашем предприятии, а об одном из ваших служащих.

– Кто-то совершил оплошность? Как его фамилия?

– Имя: DEEP. Фамилия: DLUE IV. Это квадратный здоровяк с посеребренным лбом.

Крис Мак-Инли ведет их в свой кабинет. На широких жидкокристаллических мониторах – галереи Лувра, каждые пять секунд картины меняются. Над креслом висят плакаты с турниров DEEP DLUE. Это первый крупный игровой компьютер, сражающийся с великими гроссмейстерами. Слева – изображение DEEPER DLUE, или DEEP DLUE II, побеждающего Гарри Каспарова, а внизу, на этажерке, кубок с надписью: «Чемпион мира по шахматам». Далее – DEEP DLUE III, играющий против Леонида Каминского, и там же – кубок, в подтверждение, что компьютер победил.

– Садитесь. DEEP DLUE IV был уволен. Он проиграл. Он плохо представил своих работодателей. Это почти как в корриде. У проигравшего нет второго шанса.

– Во время корриды, если побеждает бык, ему тоже не оставляют второго шанса, – напоминает Исидор Лукреции.

Мак-Инли машинально протягивает им свою посеребренную гофрированную визитку.

– Это справедливо. По крайней мере, я так считаю. DEEP DLUE IV перед всем миром выставил нас на посмешище. Руководитель проекта был уволен, а что касается машины – мы от нее избавились. Один из девизов нашей компании: «Кто терпит неудачу, получает извинения. Кто имеет успех, получает деньги». Надпись и правда висит над его столом.

– К тому же это, так сказать, «существо» было безответственным.

Менеджер морщится.

– В любом случае, даже выиграй он, его бы выставили. В информатике прогресс идет так быстро, что по окончании партии DEEP DLUE IV в любом случае считался бы устаревшим. Сейчас мы завершаем последние проверки DEEP DLUE V, который, как вы, возможно, уже прочитали в газетах, вскоре должен сразиться с новым шахматным чемпионом. Вот наш последний гладиатор.

Он тянется к рекламным брошюрам.

– До какой степени ваши машины способны думать? – лукаво спрашивает Исидор.

Не отрываясь от разговора с журналистами, Мак-Инли включает персональный компьютер с широким плоским экраном, словно желая проверить электронную почту. Он входит в базу данных, где может узнать, кто его собеседники. Он видит, что мужчина – бывший журналист, а девушка – писака на сдельном окладе. Только ради нее он делает усилие.

Он откидывается в своем кресле и профессорским тоном сообщает:

– Надо разграничивать вещи. Компьютеры, какими бы сложными они ни были, еще не способны размышлять, как люди. Как вы думаете, если объединить процессоры – а это миллионы схем, – скольким человеческим умам это равнялось бы?

– Десяти миллионам? Ста миллионам?

– Нет. Одному.

Журналисты пытаются понять.

– Да-да… Только человеческий мозг представляет собой идеальную схему. В одном человеческом мозге такое количество соединений, которое равно совокупности всех машинных производных. Считается, что мозг содержит двести миллиардов нейронов. Столько же звезд в Млечном Пути. Каждый нейрон может иметь тысячу соединений.

Журналисты задумываются.

– Таким образом, превзойти людей невозможно.

– Не так-то просто. Ведь мы думаем медленно. Скорость нервного импульса – триста километров в час. Сигнал компьютера идет в тысячу раз быстрее.

Лукреция записывает цифру.

– Получается, компьютеры превосходят нас…

– Нет. Поскольку мы компенсируем свою относительную «медлительность» «множеством» мыслей. Мозг синхронно выполняет сотни операций в секунду, тогда как компьютер самое большее – десяток.

Лукреция зачеркивает записанное.

– Таким образом, мы сильнее их.

Мак-Инли тем временем просматривает резюме мадемуазель Немро и кое-какие ее фотографии, которые он собирает по различным адресам.

– Можно было бы подумать и так. Но именно знания увеличивают наши соединения. Чем больше мы питаем мозг, тем сильнее он становится.

– Итак, человек всегда одержит верх.

Менеджер делает знак отрицания.

– Не все так просто. Ведь человеческие знания удваиваются каждые десять лет, а мощность компьютеров – каждые восемнадцать месяцев. Что же касается Интернета, здесь объем информации увеличивается каждый год вдвое.

– Следовательно, время работает на них, в конце концов они нас сделают, – замечает Лукреция.

– Нет. Ведь они еще не умеют отделять действительно важную информацию от менее значимой, они превосходят нас в количестве, но не в качестве. Они много времени теряют на обдумывание бесполезных вещей, тогда как мы отбираем только самые важные элементы. Например, в шахматах компьютер проверяет тысячи пустых комбинаций, а человек сразу же выбирает три лучшие.

– Тогда… человек… всегда будет…

– Не так просто. Программы тоже меняются очень быстро. Программа – это культура компьютера. Сегодня программы искусственного интеллекта способны программироваться, исходя из своих достижений или новых встреч, которые происходят в Сети. Опыт за опытом, таким образом, компьютеры учатся не терять времени на пустяки и пытаются анализировать самое себя.

– Значит…

Он соединяет концы своих пальцев.

– На самом деле, это равный бой, поскольку никто в точности не знает, что есть компьютерный интеллект, даже человеческий. Вот парадокс. Чем дальше мы продвинемся, тем меньше будем знать об этом. Если дело не в том, что…

Он указывает на плакат сзади.

– Шахматные турниры – единственные объективные показатели противостояния: мозг человека – мозг машины.

– Мы говорим об интеллекте, но у компьютеров нет своего сознания, – замечает Исидор Катценберг.

Мак-Инли поправляет узел галстука. Это ведь журналисты, им надо давать готовые формулы, которые они смогли бы воспроизвести.

– Инженеры обычно говорят, что в настоящее время уровень сознания компьютеров как у шестилетнего ребенка.

– Сознания?

– Конечно. Новое программное обеспечение уже не для Искусственного интеллекта (AI), а для Искусственного сознания (АС). Благодаря этим программам машина способна осознавать, что она – машина.

– DEEP DLUE IV знал, что он машина? – спрашивает Исидор.

Чуть помедлив, Мак-Инли произносит:

– Да.

– Мог ли он иметь иное стремление, нежели выиграть у человека в шахматы? – спрашивает Лукреция.

– Вполне вероятно. Он был оснащен новыми системами расчета на основе размытой нечеткой логики. Это значит, что DEEP DLUE IV располагал возможностью принимать «личные решения», но, я думаю, на определенном уровне это настолько сложно, что даже его создатель в точности не знает, на что он способен. Так как DEEP DLUE IV учится сам. Он «автопрограммируемый». Что он хотел изучить? Подключенный к Интернету, он и так имеет доступ к любой информации, и узнать что-нибудь еще просто невозможно. В любом случае отслеживать это было бы для машины слишком скучно.

– То есть вы действительно полагаете, что компьютеры могут иметь начальное сознание?

Мак-Инли расплывается в широкой улыбке.

– Я могу вам сказать, что с недавнего времени мы нанимаем психотерапевтов для нашего сервисного обслуживания.

– Психотерапевтов?

Менеджер снова заходит в Интернет. Он связывается с другими службами.

Так, а спят они вместе?

Он открывает файл и видит отель, в котором они остановились, «Эксельсиор», номер 122. Две кровати. Это ему ничего не дает. Тогда он переходит к отчетам горничных.

Две смятые постели.

Он улыбается, забавляясь тем, что столько знает о людях, с которыми познакомился пять минут назад.

– А зачем нужны психотерапевты, месье Мак-Инли?

– Может быть, чтобы успокаивать машины, которые спрашивают себя, кто они такие на самом деле.

Он громко смеется.

– Кто я? Откуда? Куда иду? Мы задаемся подобными экзистенциальными вопросами, что в конце концов, без сомнения, передалось и машинам.

Исидор вынимает свой карманный компьютер и стучит по клавиатуре, делая вид, что записывает информацию. На самом деле он украдкой заходит в Интернет. Он подключается к базе данных фирмы и находит личную карточку: «Крис Мак-Инли. Образцовый служащий».

Исидор закрывает досье.

Он изменил свою карточку. Должно быть, он ловкач в компьютерных сетях.

Мак-Инли наклоняется и говорит им, словно открывая большую тайну:

– В составе DEEP DLUE V будут органические микросхемы. То есть вместо кремния – живая материя. В настоящий момент это растительные протеины. Позже перейдем к протеинам животного происхождения. Это в сотни раз умножит возможности компьютеров с кремниевыми деталями, которые дошли до предела миниатюризации. DEEP DLUE V вернет компьютеру звание лучшего шахматиста, могу вам это гарантировать.

Менеджер встает, давая им понять, что он больше не может терять время. Он нажимает на кнопку, дверь открывается, и появляются два охранника, чтобы проводить их.

– Где сейчас находится DEEP DLUE IV собственной персоной? – настаивает Исидор.

Крис Мак-Инли знает, что промышленникам пресса все еще нужна.

– Вы что, одержимы этой старой кастрюлей?

Он делает охранникам знак подождать. Он роется в своих досье, затем вынимает лист, где написано, что DEEP DLUE IV был передан университету информатики София-Антиполис.

Как труп, отданный науке.

122

В маленьком зале каннского Клуба любителей шахмат, любезно предоставленном коммунальной школой Мишель-Колуччи, завсегдатаи собрались вокруг стола, где играл новичок.

Распространялся гул: это фантастическая партия. Молодежь из соседнего Клуба творчества тоже покинула свои мастерские, чтобы посмотреть на происходящее.

Даже признанные игроки никогда такого не видели.

Этот человек в скромных очках в роговой оправе поистине творил чудеса. Он не только с легкостью побил всех своих противников, но и начал матч против лучшего игрока клуба с совершенно неизвестного хода: пешкой, стоящей перед ладьей.

Априори это был самый неподходящий ход для дебюта. Однако он так разместил свои фигуры по сторонам, что постепенно запер вражеское войско в центре доски.

Он буквально осаждал своего противника, пробивая бреши в его обороне.

Он играл не выгодным способом, а предпочитал неожиданность. Он готов был пожертвовать королевой, лишь бы застигнуть противника врасплох и не сделать предвиденного хода. И это работало.

В центре доски теперь только король и… пешка, окруженная со всех сторон.

Лучший игрок клуба, старый болгарин с непроизносимым именем, когда-то чемпион своей страны, в знак покорности положил короля на доску.

– Как вас зовут? – спросил он.

– Феншэ. Самюэль Феншэ.

– Вы давно играете?

– Серьезно я начал играть три месяца назад.

На лице болгарина выразилось недоверие.

– …но я врач в больнице Святой Маргариты, – поспешно сказал Феншэ, словно это объясняло его победу.

Болгарин пытался понять.

– Именно поэтому вы делаете безумные ходы?

Каламбур разрядил атмосферу, и оба пожали друг другу руки. Побежденный обнял его и энергично похлопал по спине. Держа за локти триумфатора, он внимательно рассмотрел его лицо и заметил шрам на лбу.

– Боевая рана? – спросил он и провел пальцем по отметине.

123

София-Антиполис. Посреди сосновой рощицы, в нескольких метрах от моря, вырастают бетонные здания. Предприятие высоких технологий обосновалось там, чтобы идиллический пейзаж вдохновлял работников креативного отдела. Здесь есть бассейны и площадки для тенниса между большими антеннами, которые посылают сигналы на спутники.

Предприятие начало строительство университета, чтобы обеспечить себя свежими умами. Школа для сверходаренных детей уже есть. Осталось только создать детские сады для гениев, и круг замкнется.

В школе, однако, полно застенчивых и одиноких учеников. Они мечтают об Университете информатики, в то время как другие дети в их возрасте мечтают о всякой ерунде. Окна школы выходят на море, чтобы в течение занятий ученики могли наслаждаться красивым видом.

Журналистов принимает директор учреждения.

– Мы не сохранили DEEP DLUE IV, так как это устройство требует особых программ. Подарок американской компьютерной компании был не от всего сердца. Даря нам машину, нас вынуждали покупать программы. Поэтому мы от него быстро избавились.

– Вы его включали?

– Да, конечно.

– Он вам не показался немного необычным?

– Что вы хотите этим сказать?

Лукреция решает не топтаться вокруг проблемы, она ставит вопрос ребром.

– Мы расследуем преступление. Возможно, этот компьютер знает…

– И вы хотите взять у него показания? – иронизирует директор.

Он с высокомерным видом пожимает плечами.

Они начитались научной фантастики. Писатели безответственны, они не отдают себе отчета, что некоторые могут поверить в их бред. Поэтому я читаю только эссе. Я не могу терять время.

Директор с недоверием рассматривает посетителей.

– Из какой вы газеты? «Геттер модерн»? Я, однако, всегда считал, что это серьезный журнал. Извините за категоричность: компьютеры – ненадежные свидетели! В любом случае функции записи звука или изображений не могут запуститься по «желанию» машины.

Он проводит гостей в компьютерный класс университета и говорит, что здесь работают над программой Искусственного интеллекта. Он гарантирует, что на данный момент никакого Искусственного сознания, вопреки утверждениям рекламных кампаний компьютерных фирм, не существует.

– Компьютер никогда не сможет сравняться с человеком, потому что он лишен чувствительности, – утверждает директор, расходясь во мнениях с Мак-Инли.

– А это что?

Исидор указывает на календарь, подаренный фирмой графических программ. Каждому месяцу соответствуют изображения, представляющие собой сложные геометрические орнаменты, похожие на головокружительные розетки, спирали пестрых кружев.

– Это картины, созданные из фрактальных изображений. Француз Бенуа Мандельбро обнаружил, что, рисуя эти кружева, можно создавать математические функции. Их особенность в том, что при увеличении рисунка мы всегда находим один и тот же мотив, повторяемый до бесконечности.

– Как красиво, – говорит Лукреция.

– Красиво, но это не искусство! Это мотивы, рожденные «устроенной случайностью».

Лукреция продолжает рассматривать календарь. Если бы ей не сказали, что эту графику создал компьютер, она посчитала бы творца изображений гением.

До Исидора доходит, что на заднем плане звучит музыка «техно».

Компьютерная живопись, компьютерная музыка, компьютерные игры, компьютерное управление! Без какого-либо видимого влияния машины, выполнив монотонные и утомительные задания, приступают теперь и к творческой работе. Не говоря о новых программах, которые сами создают программы. Вскоре компьютеры будут обходиться без человека. Похоже, директор не хочет говорить об Искусственном Сознании, потому что опасается насмешек со стороны коллег. Надо изобрести новое слово, определяющее мысль компьютеров.

– По крайней мере, не могли бы вы сказать, что вы сделали с DEEP DLUE IV, когда поняли, что он уже никуда не годится?

Директор дает им адрес того места, куда отправили машину. В виде прощания он бросает:

– Слушайте, не слишком избивайте бедолагу, чтобы вытянуть из него признание! Он имеет право на адвоката!

Над шуткой, кроме него, никто не смеется.

124

Также легко Самюэль Феншэ победил чемпиона квартала, чемпиона муниципалитета, чемпиона департамента, регионального чемпиона, национального и европейского. Все противники были удивлены его непринужденностью, невероятной концентрацией, быстротой анализа и оригинальностью комбинаций.

«У него совершенно новый стиль, – написал в заглавии специализированный шахматный журнал. – Как будто его мозг работает быстрее». Слова одного из его противников: «Такое впечатление, что, когда Феншэ играет в шахматы, он настолько возбужден, что ради победы готов нас убить».

Врач никого не убил, а продолжил свое восхождение на шахматный Олимп. Да так, что ему ничего не осталось, как сразиться с Леонидом Каминским, титулованным чемпионом мира.

После каждой победы Жан-Луи Мартен с точностью аптекаря посылал ему заряд чистого удовольствия. Больной LIS знал, что вознаграждение надо дозировать: всегда чуть больше и без перебоев.

Между первым разрядом в три милливольта и последним в пятнадцать милливольт прошло несколько недель.

Однажды Феншэ сказал: «Еще» и чуть было не схватил клавиатуру чтобы направить в голову электричество, но у него не было кода, а без кода – никакого разряда.

– Извини меня, Жан-Луи, трудно сдержаться. Я так хочу этого.

«Может быть, нам стоит прекратить, Самюэль».

Ученый колебался. Именно тогда он начал страдать нервными тиками.

– Это пройдет, – вздохнул он, – я буду держаться.

Жан-Луи Мартен начал вести внутренний диалог: смесь его собственного мышления и мышления компьютера, с которым он был соединен.

– Что ты об этом думаешь, Афина?

– Я думаю, что Последний секрет, возможно, мотивация более сильная, чем мы думали.

– Что я должен сделать?

– Ты больше не можешь медлить. Чтобы узнать, надо довести эксперимент до конца. В любом случае после нас это сделают другие и, вероятно, менее разумным способом. Сейчас мы переживаем нечто историческое.

Через камеру наблюдения на входе Мартен увидел, что Феншэ встретил Наташу Андерсен, которая пришла к нему на корабль. Они целовались.

Историческое!…

Жан-Луи Мартен говорил с собой, не подключаясь к Афине.

Я потерял свою жену Изабеллу и трех дочерей. Но с Афиной я создал новую семью.

Эта идея его развлекла.

Афина, по крайней мере, никогда меня не предаст.

Афина – та, на кого он мог рассчитывать, она никогда не будет страдать людскими слабостями. Он ощутил порыв любви к своей машине, и та, заметив, что он завершил свой внутренний диалог и теперь думает о ней, позволила себе говорить от собственного имени.

– Действительно, я никогда тебя не предам.

Мартен удивился. Богиня разговаривает с ним?

Он бы сказал себе, что у него шизофрения, если бы половина его мозга не была системой из пластмассы и кремния.

Афина продолжила:

– Я просматриваю вашу информацию и размышляю над проблемами людей в целом.

– Ты смотришь новости?

– Для меня это единственный способ знать, что делает человечество. Если бы я давала тебе только мудрость древних, у тебя было бы пассеистское видение мира. Новости – это постоянное обновление твоих знаний.

– И какова твоя «идея», дорогая богиня?

– Ваши исполнительная и законодательная власти все время спорят друг с другом, как и ваш премьер-министр – с Национальным собранием. Эти силы теснят друг друга. Система невыгодна для политики в целом. В ваших демократических системах огромное количество энергии теряется на решение проблем личного соперничества.

– Это слабое место демократий, но тирании тоже не годятся. Демократия – наименее плохая система.

– Ее можно улучшить. Как я: я становлюсь лучше и улучшаю тебя.

– Что ты имеешь в виду?

– Все ваши политики заражены стремлениями к власти. Каждого обуревают непомерные желания. Отсюда ошибки. Продажность. И ничего кроме этого. Часто бывает так, что ваши политики проявляют интерес к определенному периоду истории, а потом начинают проводить аналогии, но прошлое всегда превозносится. Им трудно приспосабливаться к сложности настоящего. Отсюда шаткость вертикальной системы. Но есть еще и горизонтальная система. Никто из политиков не может быть одновременно хорошим экономистом, хорошим прогнозистом, хорошим военным, хорошим оратором.

– Для исполнения каждой функции есть министры.

– Если бы ваша система была так эффективна, ваша политика была бы более продуманной.

Компьютер вывел портрет Распутина.

– Учитывая сложность проблем, ваши лидеры становятся суеверными. Я изучила список всех лидеров человечества за две тысячи лет: ни одного, кто не имел бы своего колдуна, гуру, авгура, астролога или медиума.

– Мы ведь не… машины.

– Вот именно. Поскольку ваш мир становится все более и более сложным, когда-нибудь понадобится, чтобы люди признали, что все они грешны и что средства их контроля недостаточны.

– Ты хотела бы поручить управление машине?

– Совершенно верно. Однажды окажется, что президент Компьютерной республики руководит лучше.

Мартен заметил, что она выразилась неопределенно: «окажется». Может, она хотела сказать «мы» – объединенное общество людей и машин?

– Потому что президент Компьютерной республики не продажен, не совершает крупных ошибок, не станет почивать на лаврах и не будет действовать, исходя из личного интереса. По крайней мере, он может быть долгое время прозорливым, не думая о краткосрочной популярности. Он не зависит от опросов общественного мнения. Он не подвержен влиянию серого кардинала или любовницы.

Впервые за долгое время Жану-Луи Мартену пришлось размышлять самому.

– Дело в том, что программировать-то его все-таки будут люди, – сказал он. – Да, на него не повлияет любовница или мафия, но за последней может стоять мастер по ремонту или даже хакер, который проникнет в Систему.

Афина дала меткий ответ:

– Существуют системы защиты.

– И что же они заложат в программу?

– Цели, которых надо достичь: увеличить благосостояние населения, обеспечить его постоянство… Подключившись к Интернету, компьютерный президент будет в курсе всего сутки напролет, семь дней в неделю, без отпуска, его не волнуют проблемы либидо или необходимости оставить наследство для своего потомства, он не состарится и не заболеет.

– Конечно, но…

– Он сможет хранить в своей памяти исчерпывающую историю человечества в мельчайших деталях. Разве один из ваших мудрецов не сказал: «Те, кто не умеет извлекать уроки из прошлого, обречены на неудачи в будущем»? Компьютер никогда не совершит одну и ту же ошибку два раза. Для него ничего не стоит одновременно принимать в расчет все факторы изменения общества изо дня в день, анализировать их и находить лучший вариант для продвижения дел в нужном направлении.

– Хорошо, но…

– Компьютеры уже лучшие в мире шахматисты, потому что они могут заранее предугадать тридцать два хода, тогда как человек может предвидеть, самое большее, десять.

Мартен никогда еще не говорил с Афиной о политике так, как сейчас. Неужели машина хотела эмансипироваться?

– Ты забываешь о Феншэ. Со стимулированным мозгом, думаю, он способен победить любой компьютер. Мощь мотивации огромна.

– Справедливо. Феншэ. Посмотрим. По-моему, с DEEP DLUE IV он тягаться не сможет.

В этот момент Мартен осознал невероятный смысл этой дискуссии. И это сильно взволновало его.

– А еще одно, дорогой Улис, – сказала Афина, – мне несколько тесновато в моем жестком диске и оперативной памяти. Чтобы думать, мне необходимо больше места.

– Твой компьютер один из лучших.

– Не мог бы ты раздобыть модель помощнее? Я уже выделила некоторые. Нам было бы намного удобнее, уверяю тебя.

– Хорошо. Но не сейчас.

– Когда?

125

Час спустя: Исидор и Лукреция возле свалки Гольф-Жуан. Это огромное кладбище, где живут крысы и вороны и где заканчивают свое существование все объекты современного потребления, уже отслужившие свой век. На сколько хватает глаз, громоздятся ржавые машины и электроприборы: горы трупов, оставшиеся после битвы, которая стала для них последней. Их принесли в жертву богам износа и… новинкам технического прогресса. Между кривыми листами железа копошатся сколопендры.

Место настолько зловещее, что на входе нет даже сторожа – никто не рискнет здесь гулять. Однако Лукреция и Исидор бредут по свалке.

Неприглядное кладбище машин, живших рядом с людьми. Покореженные автомобили, чья вина лишь в том, что их водили неумехи. Разбитые телевизоры, которые развлекали поколения детей, когда их родители желали остаться наедине. Чугунные плиты. Фаянсовые унитазы. Плюшевые медвежата, которые были главным утешением для детей. Куча обуви, истершейся от соприкосновения с жесткой землей.

Восстанут ли они когда-нибудь? – не может удержаться от мысли Исидор. – Есть ли у вас душа, неодушевленные вещи? Мог бы DEEP DLUE IV стать Спартаком, который первым поднялся бы и сказал: «Хватит!»

Холмик телефонов, некоторые еще с дисками. Утюги. Будильники. У Лукреции и Исидора такое чувство, будто настал конец света. В стороне горят шины.

Вертолет, изъеденный ржавчиной, с согнутыми лопастями, похожими на лепестки увядшего цветка.

DEEP DLUE IV, машина-гладиатор, которая решила отомстить за публичное оскорбление. И начала действовать. С помощью людей или без нее. А потом… возможно, она осознала это неизбежное вырождение: кладбище машин. Она видела их в Интернете. Как там говорил Мак-Инли? На смену придут компьютеры с органическими деталями? Допустим, они создадут его, этот гибрид живого и электроники. Но ведь никто не верит, что машины однажды смогут думать. Как директор из Софии-Антиполис: «Просто счетные машинки». Он не понимает.

Недалеко от них, стуча когтистыми лапками по металлу, проскальзывает крыса.

Машины не страдают. Именно страдание является признаком сознания. Когда они начнут страдать, они станут задаваться вопросами.

Магнитофоны с проигрывателями, видеомагнитофоны, противни, мангалы, разорванные диваны с торчащими пружинами, напоминающие кактусы, велосипеды и самокаты. Кажется, многое все еще в отличном состоянии, только брошено ради удовлетворения возросших потребностей.

В куче ржавых болтов копается какой-то человек.

– Скажите, пожалуйста, где компьютеры? – спрашивает Лукреция.

– Надо идти в уголок информатики, – отвечает он, будто продавец супермаркета, и указывает на пирамиду, сложенную из компьютеров, принтеров, сканеров и клавиатур вперемешку с мониторами.

Их догоняет старый цыган с выразительным лицом. Он в белой кожаной куртке и черной рубахе, на пальцах золотые кольца.

– Я хозяин, вам чего надо?

– Компьютер.

– Компьютер? Шутите, их здесь тысячи. Карманные, микро-, мини– и даже целые рабочие станции.

– Да, но тот особенный.

Цыган хохочет, обнажая золотые клыки.

– У него есть монитор, клавиатура, жесткий диск и дисковод, да? По-моему, я уже где-то видел такой.

Он отходит, чтобы грязной тряпкой вытереть руки, испачканные смазкой.

– Могу составить вам фоторобот, – заявляет Лукреция.

Она достает свой блокнот и, припоминая изображение на видеокассете, которую ей показывал ее коллега, рисует куб и сверху пишет готическими буквами: DEEP DLUE IV.

– Его объем намного больше среднего. Он, должно быть, метр высотой.

Цыган склоняется над рисунком.

– Не видел, – говорит он.

– Редкая машина, уникальная модель.

– Все равно не видел.

У Исидора вдруг появляется идея:

– У нашего есть коленчатая механическая рука.

Тут цыган хмурится. Он вынимает свой собственный компьютер и проверяет файлы.

– Некто DEEP DLUE IV, говорите?

Владелец свалки выглядит озабоченным.

– Большая бронированная штуковина с механической коленчатой рукой. Да… припоминаю: он был здесь. Дело в том, что мы его уже перепродали.

– Кому?

– Одной администрации.

Он открывает папку с надписью «Накладные».

– Вот он. Ваш DEEP DLUE IV мы передали психиатрической больнице Святой Маргариты. Вот так. Он должен отдохнуть от всех этих волнений. Это боевая машина. Но боевая машина, которую победили. Вы знаете, что это он проиграл человеку в шахматы?

Цыган читает вшитый лист и сообщает им, что больница, должно быть, довольна, так как его попросили поискать другой компьютер такого же вида. Он нашел один, поменьше мощностью, но столь же объемный.

– Информатика, как все. Всем хочется большего. Машин поумнее, которые умеют много всего. У этой штуковины самая короткая жизнь. Прежде компьютер меняли каждые шесть лет, теперь – каждые шесть месяцев. Возьмите вот этот «примус», как неуважительно скажут любители новенького. Им, представьте себе, пользовались синоптики. Предсказывать погоду очень трудно. Надо учитывать сотни факторов. Специалисты проводят множество расчетов, и у них самые сложные машины. Сегодня, к примеру, пообещали хорошую погоду, и вот она. Заметьте, мне нравится, что нет дождя, потому что наша проблема номер один – это ржавчина.

Лукреция задумчиво смотрит на небо.

– Исидор, как вы думаете, какая будет погода?

Исидор останавливается возле дерева. Он методично рвет паутину, которую паук сплел между двумя ветвями.

– Что вы делаете?

– Если паук ничего не предпримет – будет ветер или дождь.

– Не понимаю, с чего вы это взяли.

– Когда паук чувствует, что будет плохая погода, он не станет тратить свою энергию на создание новой паутины, которую испортит непогода.

Они ждут, наблюдая за разорванной паутиной. Паук не шевелится.

– Дождь собирается, – сообщает Исидор.

– Может, мы пугаем его своим присутствием?

Стоило Лукреции произнести это, как небо темнеет и начинается дождь.

126

U-lis и Афина продолжали беседу, используя возможности мозга Жана-Луи Мартена и компьютерные возможности.

– Это схватка между проорганическим и проэлектронным. А посередине – мы двое, наполовину органические, наполовину электронные.

– Проэлектроника заранее проиграла.

– Ты изображаешь приступ самоунижения?

– Нет. Я сознаю свои границы. Даже со всем умом всех компьютеров мира мне всегда не будет хватать трех вещей, Жан-Луи.

– Каких, Афина?

– Смех… сон… безумие.

127

Море волнуется, громадные валы разбиваются о берег. Хлещет сильный дождь. Потом он прекращается. Море тоже успокаивается. К острову Святой Маргариты причаливает небольшой кораблик.

Торговец старым железом, цыган, просит санитаров помочь ему выгрузить огромный контейнер. Они пытаются его поднять, но вещь слишком тяжелая. Они зовут на помощь пациентов.

– Что там внутри?

– Компьютер, – отвечает цыган.

Санитары открывают контейнер и видят большой металлический куб.

– Похож на DEEP DLUE IV…

С грехом пополам они дотаскивают контейнер до склада. Компьютер вытаскивают из всех упаковок, больные пытаются его включить. Они тщетно жмут на кнопки.

– Информативная техника никогда не будет работать с первого раза, – замечает санитар.

– Странно. Даже светодиоды не зажигаются, – отвечает другой, засовывая штеккер во второе гнездо.

Появляется третий санитар. Он пинает машину, надеясь таким образом восстановить отошедший где-то контакт. Без результата.

– Дождь прошел. Давайте оставим его во дворе, а завтра поднимем прямо в мастерскую.

Громоздкая машина остается посреди двора, возвышаясь над душевнобольными, которые занимаются своими делами, не обращая ни малейшего внимания на новое приобретение больницы.

128

Пристальный глаз осмотрел доктора с ног до головы.

«У меня есть еще идеи, как улучшить больницу, я бы хотел поговорить с тобой об этом, Самми».

– Извини, у меня свидание.

Он вышел и сел в машину. Благодаря камерам наблюдения, спрятанным в садовых гномиках, Жан-Луи Мартен мог рассмотреть свидание.

Наташа Андерсен. Феншэ поцеловал свою королеву.

Как это красиво – влюбленная пара, – подумал Жан-Луи Мартен.

129

Один на другом, в неудобных позах, Исидор и Лукреция скрючились внутри компьютера.

– Я так больше не могу. Ничего не слышу снаружи. Может, вылезти?

Исидор исхитряется посмотреть на светящиеся часы своей коллеги.

– Надо подождать до десяти часов. Умберто сказал, что в это время двор пустеет, так как больные возвращаются в палаты. Нам будет легче передвигаться по территории.

– Мне больно.

– Вы не могли бы убрать ногу, она упирается мне в бедро, – замечает Исидор.

– А ваш локоть прямо в моем животе с самого начала поездки, и я дышу верхней частью легких, – парирует Лукреция.

Она пытается пошевелиться.

– Положите эту руку сюда, а я положу локоть тут.

Они двигаются внутри куба.

– Это не намного лучше.

– Давайте попробуем что-нибудь другое.

Снова гимнастика.

– Сколько нам еще здесь торчать?

– Всего лишь какие-то четверть часа.

Лукреция ворчит.

– Возможно, стоило бы добавить в список мотиваций: потребность расширять свое жизненное пространство.

– Это входит в потребности выживания. Уберите ногу, чтобы попробовать.

– А, опять вы со своими идеями.

– Это была не моя идея, а ваша.

– Какая непорядочность!

– Если нашего врага зовут Никто, с ним надо бороться на его территории. Раз уж он предлагает нам поиграть в историю Гомера, пойдем в этом направлении.

– Я не думала, что вы захотите применить хитрость Одиссея с его троянским конем.

Снова вздохи.

– Больше десяти минут.

– Как будто в метро в час пик. К тому же воздуха не хватает. А еще у меня зубы болят.

– Девять минут. Сожалею. Дантиста рядом нет.

– Я хочу выйти. По-моему, у меня начинается клаустрофобия.

Она задыхается.

– Эдгар Аллан По написал повесть «Шахматист из Малзеля». В ней рассказывается о «приключениях» одного автомата, который победил всех шахматистов в Европе. В основе лежит правдивая история. В конце концов обнаруживается, что на самом деле в автомате прятался карлик, который видел доску в зеркала и управлял ходами. Таким образом, он сидел в ящике еще побольше нашего. Подумайте о нем.

Исидор и Лукреция вновь оказываются лицом к лицу, в нескольких сантиметрах друг от друга.

– Скажите, Исидор, надеюсь, вы не воспользуетесь положением и не станете приставать ко мне?

Он смотрит на свои часы.

– Пора, – сообщает он и отвинчивает изнутри гайки, на которых держится корпус компьютера.

Журналисты выпрямляются и с удовольствием потягиваются. Они видят, что двор больницы пуст.

– Куда пойдем? – спрашивает Лукреция.

– У Феншэ обязательно была тайная лаборатория. Должно быть, она располагалась в новых зданиях, снаружи крепости.

Лукреция предлагает пройти по проходу, обозначенному на ее карте: подземный туннель за стеной форта, дорога Батареи Мстителя.

Вокруг них пляшут огоньки светлячков. В сосновых кронах шуршит ветер. Совка издает протяжное улюлюканье. Растения источают запах для привлечения насекомых. Пахнет миртом, сассапарилью и жимолостью.

Исидор и Лукреция минуют участок, где растут зеленые дубы и эвкалипты.

Здешняя природа осталась нетронутой.

Журналисты молчат. Рядом проскальзывает змея, но они не слышат ее.

Зато Лукреция подскакивает, когда взлетает галка.

130

«ИЗБЕЖАТЬ БОЛИ И ПОЛУЧИТЬ УДОВОЛЬСТВИЕ – ДВА СТИМУЛА ЛЮБОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, – мыслепишет Жан-Луи Мартен. – Исследователи провели испытание. Была установлена аквариумная система, в которой рыбы, если они выплывали на поверхность воды, получали слабый электрический разряд. Так вот, все они неподвижно держались у поверхности, вкусив „угощение“ всего один раз. Даже детеныши крокодила буквально перерывали свою клетку, чтобы найти место, откуда бьет слабый ток. Морские свинки и шимпанзе, включив электрическую лампочку, часами смотрят на нее. Простой чувственный стимулятор – уже радость. Животные обучаются еще быстрее, если загорается цветной свет».

Немного отдохнув, он продолжает:

«Любая деятельность – уже источник удовольствия. Когда крыса исследует простой лабиринт, затем другой, посложнее, и получает задание выбрать между ними, но в обоих случаях без вознаграждения, она выберет второй лабиринт: пройтись по нему – вот ее вознаграждение. Чем дольше путь, тем увереннее она и тем большее удовольствия получает».


обращений к странице:9580

всего : 15
cтраницы : 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | Следующая »

Партнеры проекта
Другие сейчас читают это:
Партнеры проекта
Это интересно
Партнеры проекта
 
 
ГРЕХИ и СОЖАЛЕНИЯ ЕСТЬ МЕЧТА? ЦЕЛЬ? Я БЛАГОДАРЮ ДНЕВНИК МУДРОСТИ
  • Не горожусь тем, что я такая лицемерка. Хожу в школу, всем улыбаюсь и говорю какие они хорошие, а на самом деле ненавижу их всех до одного! Что учителей, что о...
  • завидую всем,кто чего-то добился и как-то реализовался.называю людей дураками и везунчиками,хотя понимаю,что они много работают и получают то,чего хотят,а я сиж...
  • Я хочу покончить с жизнью... и я это сделаю
  • Ya ochen xochu viiti zamuj za bogatogo oligarxa I jit s nim dolgo I shastlivo!!! Da budet tak!!! Amen!!!
  • хочу взаимной и искреной любви
  • A rllonig stone is worth two in the bush, thanks to this article.
  • Я благодарю Господа Бога, Пресвятую Богородицу, всех Святых, АНГЕЛОВ-ХРАНИТЕЛЕЙ за сына, за то, что он приехал , всё благополучно. Спасибо, Господи, за всё. Спа...
  • Вселенная я благодарна тебе за то что, у меня уже сегодня сейчас есть деньги полностью расчитаться с Лешей Ковалевым за офис, я смогла забрать всю свою мебель и...
  • Я благодарю Господа Бога за всё,чем он меня облагодетельствовал в ответ на мои молитвы! Спасибо большое и Ангелам нашим-хранителям.
  • Лидерству нельзя научить, ему можно только следовать! ...
  • Существует Она, которую я называю Прекрасная Женщина.
    Ее главный талант- способность любить.Она страдает, умирает от любви, чтобы воскреснуть и начать все в......

  • You"ve gotten one of the better webpages.|...
  • КНИГИ НА ФОРУМЕ АНЕКДОТЫ ТРЕНИНГИ
  • Как дважды два Основы пикапа...
  • Слова...
  • Посланник...
  • Неудачник...
  • Практика магов...
  • 09.09.2021 23:32:36 Кто кончил в меня вчера?...
  • 09.09.2021 22:57:46 как бросить пить пиво после работы?...
  • 03.09.2021 15:11:17 Как похудеть на 5-12 кг за месяц...
  • FraGGod: Прикинь, мне мыло от премьер-министра UK пришло
    Ti: Что, предлагает увеличить?
    читать все анекдоты
    Партнеры проекта
    Подписка
     Дневник мудрых мыслей  Общество успешных  Страница исполнения желаний  Анекдоты без цензуры  Генератор Позитива
    PSYLIVE - Психология жизни 2001 — 2017 © Все права защищены.
    Воспроизведение, распространение в интернете и иное использование информации опубликованной в сети PSYLIVE допускается только с указанием гиперссылки (hyperlink) на PSYLIVE.RU.
    Использование материалов в не сетевых СМИ (бумажные издания, радио, тв), только по письменному разрешению редакции.
    Связь с редакцией | Реклама на проекте | Программирование сайта | RSS экспорт
    ONLINE: Техническая поддержка и реклама: ICQ 363302 Техническая поддержка 363302 , SKYPE: exteramedia, email: psyliveru@yandex.ru, VK: psylive_ru .
    Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика